Интервью. Евгений Попихин: "В "Хумо" удалось создать семью!"

— Евгений Николаевич, время сейчас довольно неспокойное. Где переживаете карантин?

— В Подмосковье, в деревне. Приехала дочка с внуками, супруга, теща — все здесь, изолируемся. Понимаем прекрасно, что сейчас такая ситуация, выполняем требования. Нужно переждать и надеяться на лучшее.

— Как вообще относитесь к этой ситуации? Сразу решились на отъезд в деревню?

— Сразу. Мне и клубный доктор позвонил, и знакомый, связанный с медициной. Они сразу сказали, что это серьезное дело. Тем более, маленькие внуки: одному год, другому — 5 лет. Поэтому серьезно отнеслись. Супруга за всем следит, дочка тоже. В этом плане у нас строжайшая военная дисциплина. В Москве многие люди поверхностно, легко относятся к ситуации — а это серьезное дело, если смотреть все данные и все возраста. У людей не хватает дисциплины и понимания. Думают, что это легко и просто, а это не так. Это эпидемия, которая быстро распространяется и уносит жизни. К сожалению, не все это понимают.

— Что именно вам посоветовал клубный врач?

— Сказал, что это не пройдет мгновенно — это серьезный вирус, его нужно опасаться и избегать, готовиться к нему. А избежать его можно, только если ты изолируешься и выполняешь все рекомендации. Тогда ничего не случится.

— Не испытываете проблем с покупкой продуктов, лекарств?

— Нет, у нас в деревне есть магазин. Смотрим: если много народу — не идем, если человека 2-3 — ждем у магазина. Надеваем маски, перчатки, соблюдаем дистанцию. Быстро покупаем продукты и сразу назад: никаких разговоров, никаких очередей — стараемся всего этого избежать.

«Когда мы переехали в Воскресенск, начался коронавирус — ребята начали дергаться, переживать за семьи; хоккей отошел на второй план»

— Перенесемся в самый яркий момент прошедшего плей-офф для вашей команды. Что было на душе перед седьмым матчем c «Торосом»?

— Было нормальное состояние, я видел, что команда готова. В начале сезона, когда собралась новая команда, ты всегда смотришь, как состав готовится. Я начинаю смотреть на игроков с тренировки, за день до матча. Затем спрашиваю у своей тренерской команды – Олега Микульчика, Бориса Тортунова – на разминке перед игрой: «Как ребята разминались? Как настрой?» Все это чувствуется. Потом в раздевалке, если нужно — покричишь, если чувствуешь напряжение — снимаешь его с ребят. Перед седьмой игрой чувствовалось, что настроение боевое и ребята не хотели заканчивать. Перед матчем было собрание, я сказал: «Ребят, я лично, как и все остальные, не хочу уходить в отпуск. Мы провели большую работу и заканчивать на седьмой игре, думаю, не стоит. Стоит идти дальше, для нас нет соперников, которых мы не можем обыграть. Выходим и играем на победу». Даже когда проигрывали по ходу матча, была спокойная и рабочая обстановка. На третий период ребята вышли спокойно, без напряга. Да, где-то подфартило, но забросили нужные шайбы, в концовке выстояли. Пришли в раздевалку — а что там много говорить: ребята довольные, отличное настроение. Самое главное, что есть вера у команды, и она работает на победу весь матч. Нужно внутреннее чутье, что ты можешь обыграть — и ты обыграешь. Если у тебя изначально этого нет, то так может и не выйти. Но я сразу настраивал ребят, что мы пройдем первый раунд.

— То есть, в момент, когда «Торос» вел в одну шайбу, у вас не появилось ни доли сомнения насчет конечного результата?

— Нет. Здесь ты как тренер должен любую игру до конца доводить. Если что-то не идет — нужно менять, если что-то хорошо идет — нужно внимательным быть. В хоккее случается все: ты можешь проиграть из-за доли секунды, поэтому от тебя как от тренера многое зависит. Как ты ведешь игру, как ты настраиваешь работу и как ты своими правильными действиями помогаешь команде выиграть во время матча. Это все рабочая обстановка. Если у команды, у игрока нет цели, то это ни к чему хорошему не приведет.

— Вы не смогли проводить домашние матчи со «Звездой» на своей арене. В Воскресенске за два матча получили шесть безответных шайб. Подмосковье оказалось настолько негостеприимным для вашей команды?

— Нет, не в этом дело. Первую игру мы проиграли, а вторую здорово отыграли. Переехали в Воскресенск, и началась история с коронавирусом. Ребята начали дергаться: семья далеко, вопросы с перелетами, билетами. Я их настроил, но было тяжело — у них была голова занята другим. И я их по-человечески понимаю. Хоккей — это очень важно, но когда у тебя жена, ребенок и такая ситуация — это все тяжеловато. Хорошо, что руководство помогло с перелетами. Но это все равно накладывается. Если ты не полностью настраиваешься, и голова твоя не работает — это бесполезно. Я знаю, что в Ташкенте очень ждали этих игр. Уверен, что были бы совсем другие матчи, результат. Да, мы проиграли, но в такой ситуации было не все так просто, у ребят есть оправдание. Обстановка была не для плей-офф и не для хоккея.

— В такой ситуации уже без разницы, какой город...

— Конечно. Здесь ты не можешь повлиять на эту ситуацию как тренер: можно кричать, кидаться стульями, бить клюшкой — все равно ничто не даст результат. Это не спортивный вопрос, а жизненный. Если бы мы в равных условиях играли со «Звездой», то в Ташкенте бы на матчи пришло 8 тысяч, я уверен. Была бы совсем другая игра.

— Была информация, что «Хумо» рассматривал варианты проведения «домашних» игр в петербургских «Юбилейном» и «Хоккейном городе». Не ваших ли это рук дело?

— Там было два варианта: в Питере и в Твери. Москвы сначала не было. Меня спросили, я сказал: «Питер — родной город, который приносил мне удачу» (смеется). У меня там знакомые остались после работы со «СКА-Невой», если были бы вопросы, можно было бы сразу решить. Условия там отличные — и гостиница, и играть хорошо в «Хоккейном городе». Если выбирать, то с удовольствием бы сыграл в Питере.

— Почему не получилось с Петербургом?

— Почему-то решили выбрать Воскресенск. Это не от меня зависело. Это, может, вопрос финансовый — не знаю. Но я очень хотел в Питере сыграть, честно скажу.

«В Ташкенте пошел хоккей: тебя узнают, подходят, интересуются — у всех был интерес»

— Недавно появилась информация, что «Хумо» не выступит в следующем сезоне. Знали ли вы об этом и давно ли обсуждалась идея с пропуском сезона-2020/21?

— Мне позвонили за день-два, сказали, что, возможно, команда пропустит следующий сезон. Все равно теплилась надежда. Затем была видеоконференция: вице-президент федерации, директор клуба, менеджер и я — там и объявили, что в новом сезоне команда не будет принимать участия. Я сказал на конференции, что мы проделали отличную работу. Этот сезон был начат с нуля, и в конце мы играли во втором раунде плей-офф. В хоккейном плане, спортивном мы выиграли много. Команда в концовке выглядела мобильно, серьезно и достойно, ребята — молодцы. С руководством тоже наладили контакт. Сначала были трения — это нормальное явление, потом было взаимопонимание, у меня был карт-бланш с игроками: никто не лез, не давал советов. Были разговоры, подсказки — я к этому нормально отношусь, мне это даже нравится, когда дискуссии бывают. Главное, чтобы от этого был толк. Молодцы все: и доктор, и сервис, и кто работал на стадионе. Мы перед сезоном говорили, что для тренера самой трудной задачей является превращение команды в семью. И эта семья появилась! От президента до уборщицы — все люди были настроены на одну волну. Даже болельщики провожали и ждали нас — в КХЛ это понятно, когда ты выиграл Кубок Гагарина, а тут первый раунд в ВХЛ. В Ташкенте пошел хоккей: тебя узнают, подходят, интересуются — у всех был интерес. Большое спасибо зрителям — хоккей признали, команду полюбили — поддержка была сумасшедшая! То, что команда на следующий год не будет выступать — это стечение обстоятельств. Люди команду любят: знают про прекрасный стадион, шоу. Там просто нельзя плохо играть. Посыпать пеплом все — это не то. Зрителям нужно объяснить, что это все временно, а через годик будет команда и будет хоккей, который полюбился в Ташкенте.

— Вернулись бы в команду через сезон, если бы вас вновь позвали?

— С удовольствием, отличные впечатления. В начале всегда присутствуют трения, а то, что в концовке у нас получился продукт хорошего качества, и что команда сделала большое дело — это замечательно. Все срослось, как мечта.

— Теперь вам вновь нужно сменить команду. Есть понимание, где можете оказаться в новом сезоне?

— Когда только начиналась моя тренерская карьера, я работал в Швейцарии со шведом Матсом Валтином в «Давосе» — помощником у него был. Он меня пригласил в гости. Дома у него стоял открытый чемоданчик, а в нем лежала пара джинсов, пара рубашек, пара свитеров. Я ему сказал: «Где твоя одежда?» А он мне ответил: «Жень, я тренер — это важная работа. Пара джинсов, пара рубашек — этого достаточно. Важно приехать и выиграть» (смеется). Посмотрим, какие будут предложения. По работе соскучился, хочу работать — мне это нравится. Хоккей для меня очень важен. Я готов, а там посмотрим.